ПОЛНОЧНЫЙ КОШМАР

 

Со звоном разбился гранёный стакан,

Часы ровно полночь пробили,

Мой тесть разорался: опять вдупель пьян,

Да я не трезвей, с ним и пили.

 

Но был поспокойней, чего мне орать,

Я здесь человек, вроде, новый,

А этот кричит мне: «Послушай-ка, зять,

Сгонял бы ещё за литровой!»

 

Ему говорю я: «Пора уж бай-бай,

Зачем на ночь глядя ломиться?»

А тесть: «Не хрена! Наливай, наливай!

Теперь надо мне похмелиться.

 

Живёшь здесь, и должен во всём потакать,

Тебе стал отцом я и свахой.

Как дочку, невесту тебе поискать,

Ещё с твоей тухлой мордахой»

 

Да правда, конечно же, если б не он

Я б жил в своей мерзкой общаге,

В столовке питался, где варят бульон

С душком туалетной бумаги.

 

Меня толи речь его стала терзать,

А может, бухнуть захотелось,

Но факт, что ботинки я стал надевать,

И с этого всё завертелось.

 

За водкой идти мне минут сорок пять,

Чрез кладбище путь покороче.

Подумал: чего же зря время терять,

Итак уже первый час ночи.

 

В дорогу собрался, воды взял попить,

Зажёг свой карманный фонарик,

У бабки Ларисы что б водки купить,

Мож  тесть и загнётся, бухарик.

 

«Лариса» - от старшей сестры повелось

(Она торговала с ней бражкой),

А ту «Шапокляк» называли за злость,

Сынка же её – Чебурашкой.

 

Но это всё мелочи, мне каково:

На кладбище в ночь жутковато.

Твержу, что я смелый, а у самого

Все руки и ноги как вата.

 

Нашёл у дороги осиновый кол:

Живым не отдамся нечистым,

Хотя я не верю в такой произвол

(Когда-то я был коммунистом).

 

Иду. Никого в этих жутких местах,

Фонарь, гад, светиться не хочет,

И вдруг….. ё-моё, у дороги в кустах

Шуршит кто-то там и бормочет!

 

«Кто там, чёрт возьми? Кто такой, отвечай?

Осиновый кол словно вилы.

Молчишь? Ну давай получай, получай!»-

Я бью по кустам что есть силы.

 

Потом ломанулся вперёд напролом,

А бегаю быстро, как заяц.

Взял водки, обратно окольным путём

(А вдруг тот очнётся мерзавец).

 

Домой прибежал. Всё отлично, ништяк!

У входа во двор отдышался,

А тестю не стал говорить про пустяк:

На кладбище, мол, облажался.

 

Мы сели, налили, и мне хорошо,

Ведь водка внутри и в стакане,

Лишь изредка голос: «Налей-ка ишо!» -

Мне слышался где-то в тумане.

 

Бац! ... Чьи-то шаги, стало мне невдомёк,

А глаз открывать не в охоту,

Но голос знакомый: «Проснись-ка, затёк,

Уже семь часов – на работу!»

 

Я стал собираться, но мысли во мне

Никак не давали покоя:

Привидится  спьяну такое ж во сне,

Да это, видать, паранойя!

 

Но Гришка-сосед на работу пришёл

Какой-то весь очень побитый.

«В кусты» - говорит - «по нужде я зашёл,

А там меня палкой бандиты.

 

С получки вчера шёл домой «на рогах».

Темно и, видать, заблудился,

А тут сволота нападает в кустах,

Что я от них еле отбился».

 

Мы все посмеялись: «Так много не пей!»

Ко мне ж мысли жуткие вкрались:

«Ударил бы колом его посильней,

Мы здесь бы уже не смеялись».